Симфонический мир, на создание которого у композитора ушло не семь дней, не семь лет, а без малого четверть века, неоднозначен, своеобразен. В каком-то смысле это совершенное творение, наделённое характерными для реального мира свойствами. Этот мир прозрачен… и загадочен. Он бесконечен в таинственной способности взаимодействовать с нашим сознанием и чувствами – каждый раз по-новому, каждый раз на новом, но лишь на высоком уровне. Быть может, этот мир не более чем прибежище для одинокого, усталого странника, а может, высокий пример умения видеть, слышать, чувствовать, мечтать и воплощать самые сокровенные мечты для человека, только-только отправляющегося в странствие, именуемое жизнью?